— Аферистка? — Она толкнула его обеими руками в грудь. Хантер даже не покачнулся, зато ее полотенце немного соскользнуло, и у него появилась надежда снова увидеть ее во всей красе.

  —  Если вы думаете, что ваше притворное негодование меня убедит, то сильно ошибаетесь.

  В течение нескольких секунд женщина молча сверлила его взглядом, и Хантер был готов поклясться, что у нее в голове идет сложный мыслительный процесс.

  —  Вас не должно здесь быть, — пробормотала она.

  —  Ну ты и обнаглела, малышка! Это меня-то не должно здесь быть?

  —  Вы не сообщили Саймону о своем приезде. — Она сердито посмотрела на него. — И перестаньте называть меня малышкой,

  —  Я буду называть вас, как захочу, и вам очень повезет, если я не вызову копов.

  Ее рот приоткрылся.

  —   Насчет того, что я не сообщил Саймону о своем приезде, это к лучшему, — произнес Хантер, смерив ее ледяным взглядом. - Трудно поймать мошенницу, если она предупреждена.

  —  Я не... вы очень раздражительны, вам об этом известно? — Женщина вскинула подбородок, и ее рыжие волосы упали на спину влажным покрывалом. — Никто в городе не упоминал об этой черте вашего характера. Но вы так редко здесь бываете, что все, возможно, забыли об этом, — язвительно добавила она.

  — Я сейчас здесь, — заявил он, подавив неприятное чувство, похожее на укол совести. Он действительно редко бывал в Спрингвилле, так как большую часть времени проводил на базе или в пути к месту очередной сверхсекретной операции. Он что, должен был в редкий выходной день проехать весь штат, чтобы сразу же возвращаться назад?. Кроме того, то, как он жил, ее совершенно не касалось. — Речь сейчас не обо мне, малышка. — Он нарочно употребил это слово и получил удовольствие, когда она поморщилась. — Давай перейдем к более важным вопросам. Что ты делаешь в этом доме? В моей спальне? Почему говоришь всем вокруг, что мы женаты, и как тебе удалось одурачить моего деда?

  —  Значит, ваша спальня... — пробормотала она, вдохнув так резко, что полотенце начало медленно соскальзывать вниз.

  Хантер успел полюбоваться ее высокой полной грудью с малиновыми сосками и треугольником рыжевато-каштановых волос между ее бедер, прежде чем она, выругавшись, вернула полотенце на место.

  —  Это очень хорошая спальня. Я занимаю ее уже целый год, но вас тут что-то не видела, — саркастически заметила она.

  Хантер проигнорировал ее насмешливый тон. Слова сейчас были намного важнее.

  — Год? Ты целый год живешь в моем доме и притворяешься моей женой?

  Неужели он действительно так давно не был дома? Но в последний год он каждые две недели, разговаривал с Саймоном по телефону, и старик ни разу не упоминал о женщине, которая притворялась женой Хантера. Что, черт возьми, здесь происходит?

  Навредила она как-то его деду? Угрожала ему? В это было трудно поверить. Саймон Кэбот был крепким, здравомыслящим стариканом. Но он стал на год старше. Может... Хантер отбросил неприятную мысль.

  —  Время игр кончилось, дорогая. Если я обнаружу, что вы украли у моего деда хотя бы двадцать баксов, ваша прелестная маленькая попка будет сидеть на тюремных нарах.

  Пар постепенно оседал на стенах, и ее кожа от холода покрылась мурашками.

  Вскинув подбородок, женщина сказала:

  —  Я не собираюсь продолжать этот разговор в таком виде.

  —  Ты не выйдешь из этой комнаты, пока я не получу ответы на все вопросы.

  — Мне следовало знать, что вы такой грубиян.

  —  Прости? — Хантер боялся, что его гнев вот-вот вырвется наружу.

  —  Это отличительная черта всех военных? Вы выкрикиваете приказы и ожидаете, что мы, гражданские, будем вытягиваться по струнке? Вам следовало бы постыдиться.

  — Мне постыдиться? — прорычал Хантер. — Я не притворяюсь тем, кем на самом деле не являюсь.- Я не живу в чужом доме под фальшивым предлогом. Яне...

  —  О, ради бога, я не собираюсь стоять здесь и выслушивать оскорбления.

  Оттолкнув Хантера, она попыталась пройти мимо него, и он отодвинулся. Он был не из тех, кто применяет физическую силу по отношению к женщинам.

  Резкое движение отозвалось болью в боку, и Хантер машинально приложил ладонь к месту раны.

  Покинув ванную, женщина направилась к его комоду. Мягкий зеленый ковер приглушал шаги ее босых ног.

  -  Собираетесь надеть что-нибудь из моих старых шорт и футболок? — усмехнулся он.

  Женщина бросила на него сердитый взгляд через плечо.

  -   Я уже давно перетащила ваше барахло в чулан.

  —  Барахло?

  — А как еще можно назвать футболки, в которых дырок больше, чем ткани?

  —  Это мои вещи.

  Проигнорировав его слова, она достала из открытого верхнего ящика голубой кружевной бюстгальтер и соответствующие трусики и, юркнув в гардеробную, закрыла за собой дверь.

  Значит, он не увидит, как она одевается. Не очень-то и хотелось.

  Ложь. Он не возражал бы еще разок взглянуть на ее тело. В конце концов, он ведь нормальный здоровый мужчина. Кем бы ни была эта женщина, надо признать, у нее была отличная фигура. Высокая полная грудь, узкая талия, округлые стройные бедра...

  Хантер одернул себя. Он ведь, в конце концов, морской офицер.

  —  Зачем вы приехали? — донеслось до него из-за двери.

  —  Это мой дом, малышка. Я здесь живу.  — Женщина громко фыркнула.

  Прислушиваясь к звукам за дверью, Хантер окинул взглядом комнату, в которой вырос. Он был так поглощен мыслями о своей «жене», что не сразу заметил изменения в обстановке.

  Стены были зелеными, а не бежевыми. Ковер - зеленым, а не коричневым. На огромной кровати, на которой он спал с семнадцати лет, было кружевное покрывало и гора подушек с оборками. На окнах, выглядывающих в сад, колыхались тонкие белые занавески.

  Как он мог этого не заметить? Черт побери, его жизнь часто зависела от его наблюдательности. Что она сделала с его комнатой?

  Женщина вышла из гардеробной, и он оглядел ее. На ней была желтая футболка, потертые джинсы в обтяжку и сандалии, которые прибавляли ей пару дюймов роста. Ее зеленые глаза были прищурены, чувственные губы — плотно сжаты. Ей каким-то образом удалось немного привести в порядок свои непокорные кудри. Когда она сложила руки на груди, Хантер увидел на ее безымянном пальце толстое золотое кольцо.

  Проклятье.

  Марджи уставилась на него, стараясь не обращать внимания на горячую волну, поднимающуюся у нее внутри. Его голубые глаза смотрели на нее с нескрываемым подозрением, тело было напряжено. Хантер Кэбот оказался намного больше, чем она ожидала. Он был высоким и широкоплечим. Его грудь и руки выглядели так, словно большую часть жизни он поднимал тяжести. Черные джинсы обтягивали длинные мощные ноги.

  Он был внушительным. Опасным. Но она не собиралась давать ему понять, как нервничает в его присутствии. В конце концов, она не сделала ничего плохого

  — И кто тебе разрешил занять мою комнату и все здесь переделать? — сердито спросил он.

  Лучшая защита — это нападение, подумала Марджи. Ее научил этому один адвокат, на которого она когда-то работала, и его принцип никогда ее не подводил.

  - Ваш дедушка, — ответила она таким же враждебным тоном. — Если забыли, это тот одинокий пожилой мужчина, которого вы никогда не навещаете.

  -  Только не надо говорить мне про моего деда. Вы не имеете на это права.

  —  Правда? — Злость на Хантера, копившаяся в ней с того дня, когда, она начала работать на его деда,  вырвалась наружу.  Сверкая  глазами,  она подошла к нему. — Позвольте мне вот что вам сказать, капитан Хантер Кэбот, я заслужила право защищать вашего деда в ту ночь, когда у него случился инфаркт. Я была единственной, кто дежурил у его постели.

  Он покраснел. От гнева или от стыда?

  —  И как вы оказались у его постели?

  Марджи нетерпеливо вздохнула. Ей не следовало ничего ему объяснять. Саймон обещал ей, что поговорит с Хантером до его возвращения, но его неожиданный приезд перевернул все с ног на голову.